Случайности РОСТА. Михаил Златковский
2004-01-15
Юрия Роста всегда слишком много – его талантов, умений, способностей с лихвой хватило бы на несколько творческих биографий.
Вполне достаточно можно было бы остаться и слыть успешным портретистом – его галерея портретов современников впечатляет не только особой психологичностью, но и юмором, самоиронией модели и автора. И…удивляет некоторой случайностью обстановки. Постоянно возникает ощущение, что ни автор, ни модель не придавали никакого значения самому моменту съемки, что фотоаппарат оказался рядом совершенно случайно, что заряжена была пленка не той чувствительности, что… в конце концов, даже неуважительно работать дешевой «Сменой»… так спонтанны, естественны «плохо» пропечатанные, глубоко черные по тону листы.
Еще на одну успешную жизнь хватило бы и умения Роста сделать постановочный кадр – вывести модель на авансцену Большого, попросить или заставить держать зеркало, облокотиться на декоративную коринфскую колонну. Правда, и здесь вас поджидает сюрприз – некое мешающее «правильному восприятию недоумение, возникающее при внимательном рассмотрении: постановочный кадр оказывается, в какой раз! оказывается простой случайностью.
И, вдруг… приходит спасительная мысль, моментально примиряющая обыденное сознание с существованием рядом, вот здесь в этой реальности, сейчас, Юрия Роста. «Да, никакого мастера нет. Есть просто щелкающий затвор камеры. Впопыхах, спонтанно, без какой либо логики и законов композиции, света и цвета. Все банально – автору просто повезло оказаться в этот момент рядом с моделями. И я… мы бы так смогли».
Подтверждением этого озарения – еще один ростовский жанр – его уличные сценки, сотни и тысяч раз виденные нами, где ничем непримечательные герои, (их и героями то трудно назвать – столь они обыденны!), кто – картинно позируя, кто – не обращая внимания на камеру – живут нашей с вами жизнью. Что в том удивительного снять у калитки деревенскую семью, ветерана в праздник с жалкими медальками, чистильщика обуви, баб-ремонтниц или баб-свинарок..?
Да, конечно… Никакого – такого мастера нет…
Если б… Если б не тянущее назад желание снова всмотреться в изображение, войти в него. И вот ты уже стоишь там, внутри кадра, рядом с очередной моделью, чуть не слышишь шум и гомон улицы, голос героя повествования, и… возвращаются к тебе прожитые тобой минуты, прожитые, но тогда, в момент их проживания, не прочувствованные, не осознанные как единственные и неповторимые. И приходит, наваливается на тебя трагичность уходящей с каждой такой минутой твоей собственной жизни…
Уже всего только отснятого на пленку Ростом достаточно для того, чтобы войти в историю. Не только нашу с вами историю, но и в историю искусства. Тут услужливое сознание подсовывает расхожее определение-сравнение – «русский Картье-Брессон», банальное, но очень почетное. Однако Рост не вписывается в привычные определения, походя, как бы мимоходом, ломая раз и навсегда обусловленные рамки жанров. Его таланта и непредсказуемости хватило и на создание абсолютно нового жанра, и во всем мире до сих пор он остается единственным в нем – в странном сплаве изображения с текстом – уникальном синтезе редкого литературного мастерства и фотографии. К слову «фотография» тоже следует добавить какой-то выспренний эпитет, но кроме «ростовской», (с ударением на первое «о»), ничего не приходит на ум.
А до «гениальности» ему не хватает совсем немного – избавления от лени, от желания лететь к друзьям и днями пить грузинское вино, петь, и говорить мужские комплименты, произносить тосты и слушать с удовольствием слова любви в свой адрес. Впрочем, тогда Рост не был бы Ростом...
Фото Юрия Роста из серии "Лица"